Коварный замысел - Страница 45

Весна уже полностью вступила в свои права. Ярко светило солнце, городские клумбы пестрели весенними цветами, улицы и прохожие повеселели.

Однажды под вечер, возвращаясь домой из супермаркета, куда ходила за продуктами, Глэдис подошла к своему дому и увидела припаркованный у подъезда серебристый «корвет-стингрей». Она приостановилась, и ее сердце пропустило удар – точно на такой же машине Джереми возил ее в Маркетт. Но нет, этого не может быть, потому что он не знает, где она живет, да и вообще… Она покачала головой и двинулась дальше.

Внезапно прямо перед ней выросла знакомая широкоплечая фигура, и сердце Глэдис подскочило куда-то к горлу. Джереми! Так это он!

– Глэдис… – произнес он своим глубоким, волнующим голосом, который она так хорошо помнила, и мурашки побежали у нее по коже. – Глэдис, девочка моя, наконец-то. Как давно мы не виделись.

Он хотел обнять ее, но она уперлась руками ему в грудь.

– Что ты здесь делаешь, Джереми? Как ты меня нашел? Я думала, мы договорились…

– Ни о чем мы не договаривались, – перебил он ее и все-таки обнял.

Глэдис почувствовала его руки у себя на талии, но все еще отказывалась уступить своему безумному желанию прильнуть к нему всем телом и умолять, чтобы он никогда больше не отпускал ее. Нет, вначале она должна понять…

– Дорогая, нам нужно поговорить. Ты не возражаешь, если мы пойдем к тебе?

– Я не думаю, что…

– Ну не разговаривать же нам с тобой прямо на улице, на виду у всех прохожих?

– Ну хорошо, – неохотно согласилась Глэдис. Видеть Джереми у себя дома было выше ее сил.

Ее квартира располагалась на пятом этаже и выходила окнами на дубовую аллею. Они молча поднялись на лифте, подошли к двери, и Глэдис попыталась дрожащими пальцами вставить ключ в замочную скважину, но никак не могла попасть. Джереми мягко забрал ключ из ее рук и сам отпер дверь. Пропустив ее вперед, вошел следом и закрыл за ними дверь.

Глэдис любила свою квартиру: она была довольно просторной и уютной, но сейчас, в присутствии Джереми, словно резко уменьшилась в размерах. Глэдис мимолетно подумала, что ему, привыкшему к просторным домам, ее квартира, наверное, кажется очень тесной.

– Значит, здесь ты живешь, – задумчиво проговорил он, с интересом оглядываясь. Затем, застав Глэдис врасплох, порывисто схватил ее за плечи и прижал к себе. – Я так соскучился, любимая, – пробормотал он, наклоняясь к ее лицу. – Как давно… слишком давно…

И Глэдис почувствовала, как вся ее решимость тает под напором его горячего, жадного рта.

Он покрывал ее лицо короткими страстными поцелуями, и она потянулась к нему, как цветок тянется навстречу солнцу. Их губы встретились и слились в долгом поцелуе. У нее кружилась голова, сбилось дыхание, но и он тоже был взволнован. Глэдис чувствовала это по легкому подрагиванию его пальцев у нее на талии, по их обжигающему жару, который проникал сквозь тонкую ткань блузки.

– Глэдис, – простонал он, и она почувствовала всю силу его возбуждения. – Я больше никогда не отпущу тебя. Никогда!

И у нее уже не было сил скрывать, как она нуждается в нем.

Прижимая ее к себе, Джереми поднял голову и с нежностью вгляделся в ее запрокинутое пылающее лицо, затем ласково погладил ее виски, брови, разгоряченные щеки. Казалось, ему доставляло огромное удовольствие просто смотреть на нее. И хотя ей тоже было это приятно, она не могла не задаваться вопросом: о чем он думает, глядя на нее? Может, ищет следы болезни или уже жалеет, что приехал к ней?

– Ну а ты скучала по мне? – спросил он. – Скажи правду, скучала?

И он еще спрашивает? Да она чуть с ума не сошла от тоски! Но стоит ли ему знать об этом?

– Ох, Джереми, – простонала она, пряча лицо у него на груди. – Ну зачем ты приехал? Зачем все усложняешь? Ведь я хотела облегчить это и тебе, и себе. А ты… ну зачем ты сделал это?

– Облегчить? Сомневаюсь. По-моему, напротив, ты все усложнила, когда на самом деле это так просто. Я люблю тебя, а ты, я надеюсь, любишь меня. – Его темные бездонные глаза удерживали ее взгляд, и она тонула в них. – Ты ведь любишь меня, правда? Ах, Глэдис, глупая моя девочка! Неужели ты настолько плохого мнения обо мне, что думаешь, будто моя болезнь может изменить мое отношение к тебе?

– Да, может. – Глэдис шмыгнула носом. – Так нужно, Джереми, пойми. Я не имею права выходить замуж.

– Это самая большая глупость из всего, что я когда-либо слышал! – воскликнул он. – Мне плевать, какую еще чушь вбила тебе в голову эта стервозная Сандра, но ты будешь моей женой, так и знай!

– Сандра? А при чем тут она? Что она тебе сказала?

– В том-то и дело, что ничего. Наверное, она решила, что если я буду считать, что у тебя астма, то не стану тебя разыскивать. Какое счастье, что я ей не поверил!

– Но… – Глэдис решительно ничего не понимала. – Мне она сказала, что…

– Что? – нетерпеливо нахмурился он. – Что еще она тебе наплела?

– Она звонила мне и сказала, что ты… ты был потрясен, когда узнал, что я… что у меня…

– Бог мой, вот же дрянь! Мне следовало догадаться, что она не успокоится, хоть я ее и предупреждал, чтобы не лезла. Она отказалась дать мне твой адрес, представляешь? Мне пришлось разыскать твоего двоюродного дядю, он-то мне все и рассказал.

– Дядя Шеймус? – Глэдис нахмурилась. – Вот уж не думала…

– Ну, не сразу, разумеется. – Джереми усмехнулся. – Сначала он хотел вышвырнуть меня вон, но, когда я сказал ему, что люблю тебя и хочу, чтобы ты стала моей женой, и попросил помочь, он смягчился. Он все мне рассказал, Глэдис. – Джереми прижал ее к себе, словно близость его тела могла защитить ее от всех бед. – Он проявил понимание и, если для тебя это важно, благословил нас.